Чистый nonsense - Страница 52

* * *

There was an Old Man with a ribbon,
Who found a large volume of Gibbon,
Which he tied to his nose,
And said, ‘I suppose
This is quite the best use for my ribbon.’
Некий старец, украшенный лентой,
Взявши Гиббона том тяжеленный,
К носу том привязал,
«Лучше нету, – сказал, —
Применения этаким лентам».

There was an Old Man of Carlisle,
Who was left on a desolate isle,
Where he fed upon cakes,
And lived wholly with snakes,
Who danced with that Man of Carlisle.
Был заброшен старик из Карлайла
Раз на остров на необитайлый,
Там пирожные всласть
Кушал, в танце кружась
Со змеюшками, житель Карлайла.

There was an Old Man of Girgenti,
Who lived in profusion and plenty;
He lay on two chairs,
And ate thousands of pears,
That susceptible Man of Girgenti.
Обретался старик из Джирдженти
В изобилии и в бездвиженти;
Возлегая на стульях,
Кушал тысячи дуль, ах,
Пожилой сибарит из Джирдженти.

There was an Old Person of Leith,
Who had the most dolorous teeth;
So she had a new set.
‘I’ll eat quantities yet,’
Said that fortunate woman of Leith.
У преклонной старушки из Лиса
Рот беззубый запал и ввалился;
Вставив новую челюсть:
«Это чтоб лучше елость», —
Говорила старушка из Лиса.

There was an Old Man of Orleans,
Who was given to eating of beans,
Till once out of sport,
He swallowed a quart,
That dyspeptic Old Man of Orleans.
Был старик посередь Орлеана,
Поглощавший бобы непрестанно,
И на спор был готов
Слопать кварту бобов
Диспептичный жилец Орлеана.

There was an Old Man of the Dee,
Who always was partial to tea.
Buttered toast he abhorred,
And by muffins was bored,
That uncommon Old Man of the Dee.
Редкий старец в окрестностях Ди-т
Упоённо за чаем сидит.
Но блины, тосты с маслом
Отвращают всечасно
Чаехлёба в окрестностях Ди-т.
* * *
There was a Young Man in Iowa,
Who exclaimed, ‘Where on earth shall I stow her!’
Of his sister he spoke,
Who was felled by an Oak
Which abound in the plains of Iowa.
Юный житель равнинной Айовы
Восклицал: «Где ж сокроем её мы!»
Горевал о сестре он,
Что раздавлена древом,
Дубом, росшим на землях Айовы.

There was an Old Man who forgot,
That his tea was excessively hot.
When they said, ‘Let it cool,’
He answered, ‘You fool!
I shall pour it back into the pot.’
Был старик, тот, который забыл,
Сколь горячим чаёк его был.
«Дай остыть ему в чашке!»
А старик: «Вы дурашки!
Вылью в чайник, откуда добыл».

There was an Old Person of Diss,
Who said, ‘It is this! It is this!’
When they said, ‘What?’ or ‘Which?’ —
He jumped into a ditch,
Which absorbed that Old Person of Diss.
Был персонистый старец из Дисса,
«Вот оно! Вот оно!» – он твердил всё.
На вопрос: «Что оно?»
Он в канаву, на дно,
Сиганул, и пропал житель Дисса.

There was an Old Person of Harrow,
Who bought a mahogany barrow,
For he said to his wife,
‘You’re the joy of my life!
And I’ll wheel you all day in this barrow!’
Приобрёл некий старец из Хэрроу
Тачку славную красного дэрроу,
И сказал он жене:
«Будешь, свет мой, на ней
Целый день ты кататься по Хэрроу!»

There was an Old Man whose giardino
Produced only one little bean O!
When he said, ‘That’s enough!’
They answered, ‘What stuff!
You never can live on one bean O!’
Во садочке взрастил старичонко
Одинокий бобовый стручонк О!
И сказал: «Есть еда!»
А ему: «Ерунда!
Не прокормит тебя твой стручонк О!»

There was an Old Person of Brussels,
Who lived upon Brandy and Mussels.
When he rushed through the town,
He knocked most people down,
Which distressed all the people of Brussels.
Выпив бренди, старик из Брюсселя
Кушал мидии и от безделья
Бегал, шумно дыша,
Всех прохожих круша,
Огорчал населенье Брюсселя.

There was an Old Man of the hills,
Who lived upon Syrup of Squills;
Which he drank all night long,
To the sound of a gong,
That persistent Old Man of the hills.
Жил старик с бугорка небольшого
На сиропе из лука морского;
Пил сироп ночью тёмной,
В гонг дубася огромный,
Стойкий старец с бугра небольшого.

There was an Old Man with a book,
Who said, ‘Only look! Only look! —
Osquation, Obsgration —
At Waterloo Station —
Enquire if there ain’t such a book!’
Раздобыл старичок где-то книжку,
Бегал с этою книжкой вприпрыжку,
Бормоча: «На вокзале
Ватерлоо, трали-зали,
Раздобудьте такую же книжку!»

There was an Old Person of Twickenham,
Who whipped his four horses to quicken ‘em;
When they stood on one leg,
He said faintly, ‘I beg
We may go back directly to Twickenham!’
Старичок, обретавшийся в Твикнеме,
По четвёрке хлестал с диким гиканьем,
Поднял всю на дыбы
И сказал: «Надо бы
Воротиться немедленно в Твикнем мне!»

There was an Old Person of Bradley,
Who sang all so loudly and sadly;
With a poker and tongs,
He beat time to his songs,
That melodious Old Person of Bradley!
Старичок мелодичный из Брэдли
Пел тоскливо и зычно намедни;
Кочерёжкою длинною
И щипцами каминными
Каждый такт отбивал житель Брэдли.